Последний адрес в Перми

Текст: Юлия Баталина

Фото: Дмитрий Окунцев

30.11.2023

Юлия Баталина рассказывает об установке табличек Последнего адреса в Перми и о той роли, которую в этом сыграл Александр Чернышов из Центра исторической памяти. Сейчас Чернышов находится в СИЗО, против него выдвинуто обвинение по уголовной статье 30 ч. 3 и ст. 226.1 п. «в» ч. 2 УК РФ в «покушении на контрабанду культурных ценностей». Речь идет о документах, относящихся к делопроизводству Пермского Мемориала, которые якобы хотели вывезти за границу.

Благодаря Александру Чернышову в Пермском крае установили 56 табличек Последнего адреса. Что такое Последний адрес, нет необходимости рассказывать подробно: этот проект, родившийся как небольшая общественная инициатива, был поддержан множеством россиян; памятные таблички, обозначающие те места, откуда жертвы массовых репрессий сталинской диктатуры отправились в последний путь – в тюрьму, на расстрел, появились уже в 65 российских регионах.

Первый Последний адрес был установлен в Москве 10 декабря 2014 года, скоро проект будет праздновать первый юбилей. Он расширился, стал международным, и сегодня памятных табличек на стенах домов в разных странах мира уже почти 1300.

В Пермском крае проводником проекта был Мемориал. В Пермском Мемориале был сотрудник, который специально занимался продвижением Последнего адреса в регионе. Александр Чернышов – очень упорный, очень образованный и начитанный человек, блестящий знаток местной истории и истории государственного террора. По-хорошему занудный: тихо, спокойно, никогда не повышая голоса, он умудрялся добиться согласия на установку табличек от любых организаций, ТСЖ и ведомств; даже если поначалу получал отказ, Александр продолжал приходить, звонить, снова и снова, вежливо, обстоятельно, подробно объясняя суть акции и обстоятельства жизни человека, чьей памяти посвящена табличка, и постепенно должностное лицо, от которого зависела судьба конкретного Последнего адреса, понимало, что здесь проще согласиться, чем аргументировать несогласие.

Александр Чернышов из тех людей, что бывают фанатично преданы одному делу, и Последний адрес стал делом большой части его жизни. 56 табличек за почти 10 лет – это неплохой результат в масштабах России. Поделив количество «последних адресов» Пермского края на количество лет, становится понятно, какая огромная работа стоит за каждым адресом. Александр работал ежедневно. Сидел в архивах, общался с потомками расстрелянных – по условиям акции, изготовление и установку каждой таблички оплачивает физическое лицо, обычно в этом качестве выступают дети и внуки жертв; в социальных сетях то и дело появлялись его посты: «Кто летит из Москвы в Пермь? Нужно доставить табличку Последнего адреса».

Последние адреса появлялись не только в Перми, но и в Березниках, Краснокамске, Кудымкаре, Добрянке, в десятках русских, татарских и коми-пермяцких сел, иногда очень отдаленных: вот, к примеру, поселок Сергеевский Гайнского района – дальше, как говорится, только пустота; и на каждую церемонию установки таблички Чернышов ездил лично. В Перми таблички Последнего адреса располагаются на стенах не только жилых домов, но и торговых центров, бизнес-центров, студенческих общежитий: там, где дом расстрелянного человека не сохранился, Александр добивался возможности обозначить хотя бы место, где находился этот дом.

За каждым Последним адресом в Перми – трагическая история, достойная романа.

Многие из памятных знаков в Перми связаны с «польским делом» в рамках «Польской операцией» – одной из самых громких и массовых репрессивных кампаний 1937–1938 годов.

«Польская операция» была запущена 25 августа 1937 года приказом НКВД №00485 и продлилась до 15 ноября 1938 года. Исследователи называют ее одной из первых национальных операций Большого террора, когда репрессии осуществлялись не по политическому или социальному (как при раскулачивании или при уничтожении всех форм политической оппозиции) а по национальному признаку. В «польской операции» отрабатывались те методы, которые вскоре были использованы в других одиннадцати национальных операциях, а позднее — по отношению к чеченцам, калмыкам, евреям, немцам, крымским татарам и другим репрессированным народам Советского Союза.

По процентному отношению числа расстрелянных к общему числу арестованных в ходе операции в масштабах СССР – 111091 из 143870 человек, то есть 77% – «польская операция» стала одной из самых жестоких кампаний Большого террора. Репрессиям подвергались не только собственно поляки, но и так называемые «польперебежчики» – в основном этнические беларусы, украинцы и евреи, в силу разных причин и в разное время нелегально перешедшие советско-польскую границу, прошедшие фильтрационные лагеря и стройки ГУЛАГа, и к 1937 году чувствовавшие себя обычными советскими гражданами.

Именно «польперебежчики» стали основными жертвами «польской операции» в Перми. Типичный «польперебежчик» – это молодой мужчина из беларусской деревни, из довольно бедной семьи, не слишком образованный, решивший перейти границу лишь потому, что не видел для себя никаких перспектив в Польше, где повсеместно закрывались беларусские школы и организации; в это время из БССР транслировались по радио песни и новости о счастливой и свободной жизни рабочих и крестьян, и молодые одинокие парни стремились в Советский Союз, чтобы учиться, строить свою жизнь. И погибали.

На стене дома по ул. Пушкина, 1, установлены три мемориальные таблички – здесь находилось студенческое общежитие Пермского сельхозинститута, где учились Евель Миклавский, Рувин Брауман и Алексей Левчук. Три студента, ставшие жертвами «польской кампании».

Эти молодые люди не успели завести семьи, у них не осталось потомков, поэтому инициаторами установки табличек стали пермские активисты. Табличку Евелю Миклавскому установили по инициативе Светланы Маковецкой, основателя Центра ГРАНИ, члена президентского Совета по правам человека; память Алексея Левчука была увековечена благодаря Юлии Балабановой – известной в Перми, а теперь и в Алматы автору-исполнительнице песен, программному директору Виртуального музея «Пермь-36»; табличку памяти Рувина Браумана установила я – журналист Юлия Баталина.

Алексей Левчук родился в 1907 году в Западной Беларуси, в деревне Залесье Пружанского уезда Гродненской губернии. По национальности – беларус. В 1919 году вместе с родителями переехал из охваченной Гражданской войной России в Польшу.

С января по август 1926 года состоял в «Белорусской селянской работницкой громаде» – национальной беларусской организации, недолгое время существовавшей во Второй Речи Посполитой и совмещавшей просветительскую работу с легальной борьбой за гражданские и политические права беларусской общины Польши. Громада просуществовала легально шесть месяцев; с приходом к власти Пилсудского организация была разгромлена и объявлена вне закона. Видимо, члены той ячейки громады, к которой принадлежал Алексей Левчук, продолжали собираться нелегально, поскольку Алексей был задержан и приговорен к аресту на 14 дней за участие в несанкционированных собраниях.

В первый раз он перешел польско-советскую границу после этого ареста, в конце 1926 года. На допросе в 1937 году он говорил: «Цели у меня никакой не было, а просто из Польши ушел ввиду тяжелого положения трудящихся». Алексей был задержан на пограничной заставе и после двухдневного заключения за нелегальный переход границы отправлен обратно в Польшу.

В сентябре 1928 года Левчук оказался мобилизован в польскую армию и до августа 1929 года служил рядовым во Втором железнодорожно-саперном полку на станции Яблонна. Воспользовавшись увольнением, решил дезертировать и повторить попытку бежать в Советский Союз. Из Варшавы на поезде Алексей доехал до станции Лунинец и оттуда перешел границу пешком. В архивно-следственном деле содержится копия постановления помощника уполномоченного Пятого отделения ОГПУ Кавруса об аресте Левчука при переходе польско-советской границы и пересылке его в Свердловск. До приезда в Пермь Алексей Левчук жил в Ирбите Свердловской области, учился в сельхоз-рабфаке. В Пермь приехал в августе 1936 года для поступления на учебу в сельхозинститут.

Его арестовали 27 июля 1937 года – первым из тех, кто позднее оказался включен в «польскую операцию». В следственном деле содержатся протоколы пяти допросов Алексея Левчука. Уже на одном из первых допросов ему предъявили обвинения в работе на польскую разведку, чуть позже, когда сложилась легенда о действовавшей в Перми под прикрытием католического костела польской националистической шпионско-диверсионной организации, у него пытались добиться признания о членстве в ней.

Ни на одном из допросов Алексей Левчук не согласился ни признать собственную вину, ни оговорить других.

Он был обвинен в шпионаже и осужден на основании показаний других участников процесса. Приговорен к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 23 октября 1937 года. Посмертно Алексей Левчук реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР в 1957 году.

Евель Миклавский – ровесник Левчука, он родился в 1907 году, по национальности – еврей. Евель Миклавский выделяется из числа других «польперебежчиков»: он не из крестьян, родился и вырос в Белостоке, одном из крупнейших городов Второй Речи Посполитой. Его отец владел мастерской по производству механических детских игрушек и лавкой при ней. Семья, судя по всему, не бедствовала.

В 1920–1930-е годы в Белостоке были весьма популярны левые партии. В кругу Евеля Миклавского социалистические идеи были весьма распространены: на допросе в 1937 году он говорил о многочисленных задержаниях польской контрразведкой – дифензивой – своих родственников и друзей, перечислял родственников, живущих в Советском Союзе (один из них, Эльман Эшол, в 1927–28 годах был даже заместителем советского посла в Дании). Вообще, семья Евеля Миклавского довольно активно расселялась по свету: из восьмерых братьев и сестер только три замужних сестры продолжали жить в Белостоке, сестры Роза и Маня и брат Семен в 1937 году жили в Аргентине, еще одна сестра, Хана, жила вместе с мужем в Африке.

Рисуется образ юного двадцатипятилетнего еврейского революционного романтика… В декабре 1932 года в Белосток приехали агитаторы, рассказывали о великом социалистическом строительстве в Советском Союзе. Евель и два его друга, поддавшись на уговоры, решили вместе бежать через границу, чтоб «лично убедиться в грандиозной стройке в СССР». Перейдя границу, добровольно передали себя советским властям.

Через несколько месяцев после того, как трое приятелей пришли на советскую погранзаставу и были отправлены в тюрьму в Минск, их перевезли этапом в Саровский карантинный лагерь. Оттуда Евель Миклавский был переправлен в один из лагерей ГУЛАГа в Надеждинск (ныне – Серов) Свердловской области. Именно там, в Надеждинске, Евель познакомился с Рувином Брауманом, будущим сокурсником по сельхозинституту, тоже арестованным в 1937 году по «польскому делу».

Рувин Брауман родился в 1912 году в местечке Свенцианы Виленской губернии. По национальности – еврей. В 1920 – 1930-х годах Рувин, как он говорил на допросах, «был осведомлен своим другом из СССР, что в СССР жить гораздо лучше, чем в Польше», поэтому вместе со своим старшим братом и его женой в 1933 году нелегально перешел границу Советского Союза. Далее – арест и отправка в Саровский карантинный лагерь.

После Саровского лагеря и лагеря в Надеждинске Рувин Брауман в учился на рабфаке в Нижней Салде (Свердловская область). Вероятнее всего, Брауман и Евель Миклавский учились здесь вместе. Оба в августе 1936 года получили в Нижней Салде советские паспорта и в 1937 году вместе поступили в Пермский сельхозинститут. В студенческом общежитии они проживали в одной комнате.

В ночь с 1 на 2 октября 1937 года в комнату Миклавского и Браумана постучали сотрудники НКВД. Оба студента были арестованы, осуждены за шпионаж и через три недели, 23 октября 1937 года, расстреляны.

Рувин Брауман, как и остальные 40 пермских «поляков», объединенные органами НКВД в «контрреволюционную группировку», посмертно реабилитирован Военной коллегией Верховного суда СССР в 1957 году. Евель Миклавский посмертно реабилитирован прокуратурой Пермской области в 1989 году.

Последние адреса Алексея Левчука, Евеля Миклавского и Рувина Браумана расположены в Разгуляе – одном из старейших населенных районов Перми. Именно здесь, буквально за углом, находится здание СИЗО №1 – старинный тюремный замок, через который прошли тысячи арестованных и в котором сейчас, по иронии судьбы, находится Александр Чернышов. Судьба вообще иронична: квартира Александра Чернышова находится по соседству, на ул. Пушкина, 3.

Александр Чернышов вряд ли метил в герои – он человек скромный и тихий, к тому же искренне верующий христианин, для него гордыня – грех. Однако после принудительной ликвидации Пермского Мемориала он взял на себя самоубийственную миссию – возглавил основанный на мемориальских руинах Центр исторической памяти. В мае 2023 года он был арестован по сфабрикованному делу и в настоящее время находится в следственном изоляторе. Недавно мера пресечения в виде ареста была ему продлена до 10 декабря.

Судьба проекта Последний адрес в Перми оказалась под угрозой. Мало того, что новые таблички не устанавливаются с начала 2022 года, но и уже существующие исчезают. Нет уже таблички в память Франца Флента, которая была установлена на нежилом здании на железнодорожной станции Бахаревка: здание снесли вместе с табличкой. Но это, так сказать, непреодолимые обстоятельства, хуже другое: сегодня скромные памятные таблички в Перми становятся объектами вандализма.

Так, на доме № 51 на ул. Максима Горького вандал сорвал табличку памяти Федора Русских – рабочего, которого в 1937 году расстреляли, а впоследствии реабилитировали. Вандал этот – житель дома Евгений Синицын, контрабасист из оркестра Пермского театра оперы и балета, даже не скрывался, более того – охотно давал интервью журналистам, комментировал свои действия. Несмотря на то, что краевой омбудсмен Павел Миков направил заявление в правоохранительные органы, музыкант-хулиган не был наказан.

Последний адрес судомеханика Владимира Бушуева вандалы срывали дважды, и дважды его восстанавливала потрясающая Ангелина Владимировна Бушуева, дочь расстрелянного, одна из самых активных и преданных активисток Пермского мемориала. Именно табличка в память Бушуева была первой установлена в Перми в рамках проекта Последний адрес в 2015 году, сегодня она стала символом стойкости исторической памяти.

Пример Ангелины Владимировны и других активистов, которые стараются сохранить Последние адреса, дает надежду на то, что дело Александр Чернышова получит продолжение и что табличка памяти Федора Ланцетова, установленная в Перми 24 марта 2022 года, будет не последним Последним адресом. Очень хочется верить, что продолжит эту работу сам Александр Чернышов, если, конечно, справедливость восторжествует.