Как и зачем быть историком своей семьи?

Автор: Иван Васильев

07.06.2017

1 июня на фестивале «Мосты» был днём «Прошлого»: состоялись дискуссии «Политика памяти в современной России на полях сражений российской Клио?» и «История как боевое искусство: цели, участники, арсеналы», прошла презентация нового тома книги «Годы террора» в форме творческой читки. Одним из самых же продолжительных мероприятий того дня была работа площадок публичных консультаций «Как и зачем быть историком своей семьи?». И так получилось, что мне пришлось быть одним из экспертов-консультантов на этой площадке.

Видимо, изначально организаторы фестиваля предполагали, что экспертов будет двое: один консультирует по поиску информации о репрессированных родственниках, другой – по общим вопросам генеалогических исследований. Но однажды, мой коллега и председатель Пермского «Мемориала» Роберт Латыпов обратился ко мне с вопросом: «Вань, ты же иногда консультируешь людей по поиску информации об участниках войны. Не хочешь этим же заняться на «Мостах»?» Почему нет? Охотно поделюсь своими знаниями.

Честно говоря, я всё же немного тушевался. Моими коллегами по площадке были такие профессионалы своего дела как, собственно, выше упомянутый Роберт Латыпов, а также Наталья Краснопёрова, член правления Уральского историко-родословного общества. Надо заметить, что места рядом с этими экспертами за все четыре часа не пустовали ни на минуту! Вокруг Натальи собиралось по пять-шесть человек и получался такой формат коллективной консультации, что, по моему мнению, весьма уместен в теме генеалогических исследований. Роберт работал персонально, уделяя каждому столько времени, сколько было необходимо, чтобы человек осмыслил все тонкости поиска данных о репрессированных родных. «Персональность» консультаций была особо важна, так как ситуации с родными-жертвами государственного террора бывают совершенно разными: кто-то арестован по «политической» 58 статье, кто-то раскулачен и выслан, кого-то забрали в трудармию и т.д. Надо отметить, что консультации по этой теме граждане могут получить и в офисе «Мемориала», и самостоятельно познакомиться с информацией по поиску родственников на нашем сайте.

Теперь пара слов о моём опыте. Около года назад я задался вопросом «А как, собственно, переживали годы войны мои родные?». И начать я решил с одного из них, моего прадедушки, который принимал самое непосредственное участие в событиях мировой истории первой половины сороковых годов. Во-первых, мне было это просто интересно, во-вторых, жизнь солдата была достаточно точно документально зафиксирована и было на что опираться в своём «исследовании». Хотелось узнать самые простые вещи: более-менее точное время и место его нахождения в период с 1941 по 1945 года, место службы, участие в боевых действиях, условия пребывания. Надо сказать, что мне, в общем-то, заранее повезло. У прадеда сложилась незаурядная «военная» жизнь: везли на восток – попал на западный фронт, воевал в Крыму, попал в плен, был в составе рабочих групп из военнопленных, невольником принял участие в событиях в бухте Любека в 1945 году, был освобождён, прошёл проверочно-фильтрационный лагерь НКВД и вернулся домой. Кроме того, сохранились его воспоминания, записанные моей мамой и уместившиеся на один листок.

Результатом моих поисков стала самодельная рукописная книга, наполненная воспоминаниями, историческими и географическими фактами, картами и фотографиями, таблицами учёта военнопленных и музейными брошюрами. Я выполнил практически все поставленные перед собой цели, хотя занимался этими поисками с переменным успехом и интересом. И, конечно, основным инструментом в моих поисках был интернет! Собственно, как и чем мне он помог и как можно строить свою работу в таких поисках я и мог поделиться со слушателями.

Моих посетителей и общения с ними было ровно столько, чтобы четыре часа консультаций пролетели незаметно. Я был рад и немного удивлён, что большинство из тех, кто консультировались со мной, были весьма молодыми людьми – моими ровесниками. Вообще, атмосфера нашей работы была очень и очень приятной: гости рассказывали о своих родных, об их историях, задавали самые разные вопросы и старались всё успеть записать, благодарили за советы и новые идеи. Было душевно и камерно.

Интересно, но два наиболее трогательных момента в моей фестивальной консультации были связаны не с участниками войны, а с жертвами террора. О них и расскажу.

Ко мне подошла бабушка и робко спросила можно ли узнать что-то о судьбе репрессированного отца. Роберт был занят, а у меня как раз появилась свободная минута. Валентина Сергеевна рассказала, что папа был арестован в 1941 году в Костроме по 58 статье. Домой он уже не вернулся. Потом уже был реабилитирован. И вот теперь дочка хотела узнать: в чём же конкретно обвиняли отца, какие вопросы задавали, что отвечал отец… Но как установить, куда обращаться, как писать запрос бабушка не знала. Прямо при ней я нашёл в сети телефон архива в Костроме, связался с ними, работники архива всё подробно рассказали о порядке обращения и предоставления документов родным. Объяснив, что-да-как Валентине Сергеевне, я смог увидеть в её глазах и радость и вновь появившуюся надежду, и услышал тихое, но исполненное чувств «спасибо». Мы договорились с ней о встрече в офисе «Мемориала», чтобы вместе отправить запрос в Костромской архив, приложив все требуемые документы.

Ко мне обратилась молодая женщина по имени Светлана. Сначала мы долго обсуждали возможности получения какой-либо информации о её родных-участниках войны, от которых, к сожалению, не сохранилось ни записанных воспоминаний, ни документов. Лишь весьма скупые данные: ФИО, дата рождения, дата призывал, дата смерти и пара семейных легенд. Фактов мало. Говорили долго, пытаясь найти хоть какие-то зацепки. И, надо сказать, нашли. Но под конец разговора Светлана спросила можно ли и о репрессированных узнать. Ситуация была такова: в 1938 году жителя Кудымкара арестовали, потом, скорее всего, расстреляли. Внучка была уверена, что это случилось в самом Кудымкаре. Но где погребён он? Куда родные могли бы принести цветы, помянуть его, вспомнить? Вопросы и рассуждения натолкнули меня на мысль о небезызвестном «Двенадцатом километре» – месте захоронения тысяч жертв сталинского террора. Проверил базу данных погребённых там. Имена, имена, имена… И вдруг – то самое! Он! Светлана закрыла лицо руками: «Это так… Так неожиданно… Это же он. Столько лет…».

Да, в такие моменты у меня у самого слёзы на глазах наворачиваются. Да, именно из-за таких моментов я и работаю, помогаю людям в важном для меня и для них деле. Я рад этому и считаю это правильным и нужным. «Спасибо вам большое! Вы сделали для меня очень большое дело! Этот день особенный для меня. Спасибо» – сказала Светлана прощаясь.

А я хотел бы сказать огромное спасибо всем организаторам и волонтёрам замечательного фестиваля «Мосты». Ребята, будьте уверены, что благодаря вашей работе фестивальный день «Мостов» стал особенным днём для одного из наших соотечественником. А это много стоит.